На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

7дней.ru

105 401 подписчик

Свежие комментарии

  • Татьяна Бут
    Поиск крутых имен? Вы их находите, на этом все и кончается, т.к. их больше нигде не увидешь. Эти таланты должны радо...Поселивший семью ...
  • Анатолий
    Нашёлся бы кто смелый да в жопу его трахнул. За семью он перживает. Вот, к примеру, Расторгуев за семью не переживает...«Не трогайте мою ...
  • Вовладар Даров
    Низкая и никому ненужнаяПредали забвению:...

«Старухи Малого театра чуть не сжили меня со свету!» — говорила Быстрицкая

«В кино мне очень мешала моя красота», — считала Быстрицкая. Рассказывала, называя известных режиссеров, как ей предлагали главные роли, как начинали снимать… Потом режиссер влюблялся и начинал ухаживать за Элиной Авраамовной. А она — женщина строгих нравов. Да и в Малом театре ей приходилось нелегко. Говорят, что Руфина Нифонтова публично подняла бокал на каком-то празднике: «Выпьем за провал Быстрицкой!» — вспоминает режиссер Андрей Житинкин.

Яработал во многих театрах с великими артистами и видел их разными: грустными, сердитыми, уставшими, смеющимися, влюбленными… Помню, как репетировал первый российский мюзикл «Бюро счастья» с Людмилой Гурченко и Николаем Фоменко. И в какой-то момент я понял: да Люся же в Колю влюблена! Она постоянно цитировала его и даже пыталась ему подражать. Между ними просто искры летали! Вроде бы всерьез, но на самом деле заигрывая, она ему говорила: «Коля, вы идиёт!» А он спокойно отвечал: «Я знаю, Людмила Марковна…» И видно было, как он ей при этом нравится. Думаю, Фоменко подкупил Люсю своим лихачеством. Коля же и на лонже поднимался в колосники, на высоту пятиэтажного дома, и перемахивал через оркестровую яму, и все сам, без дублеров. Людмила Марковна дала ему прозвище Везувий. А буквально через год, когда Рязанов снимал «Старые клячи», партнером Гурченко опять стал Фоменко, и у них там были очень откровенные сцены. Просто Люся — как огромный генератор. Если кого-то любила — тянула наверх…

Гурченко умела зажигать, увлекать. Мало кто знает, что это благодаря ей Михаил Козаков вернулся из эмиграции. Михаил Михайлович был организатором гастролей Театра сатиры в Израиле. Помню, как он встречал нас в аэропорту с широкой западной улыбкой и всячески демонстрировал, как он богат, успешен, как ему здесь хорошо… Потом к вечеру появилась водка, трубка с табаком, он читал нам Бродского и Пушкина и в результате начал жаловаться на тоску и ругать местные порядки. А потом нам пора было улетать, и Козаков провожал нас в аэропорт. Но тут случилось убийство их премьер-министра, аэропорт перекрыли, все вылеты были задержаны. Козаков застрял вместе с остальными, покинуть здание не мог и он. И вот участники спектакля: Ширвиндт, Державин, Гурченко — слонялись по аэропорту, и снова Михаил Михайлович читал нам Пушкина. Чтение это перемежалось крепкими высказываниями Люси, которой было не до стихов: она почем зря ругала заграницу. И именно эти ее восклицания в итоге растравили душу Козакова. Так что, когда рейс наконец-то объявили, он сказал: «Ну что же… Я, пожалуй, тоже буду делать отсюда ноги! А пошло оно все!..» На наших изумленных глазах быстро с кем-то договорился, взял билет и сел в самолет. Багажа при нем не было никакого, только папочка с каким-то литературным трудом. Из вещей — только то, что на нем. В Израиле у Козакова при этом остались жена и дети. А он просто сел в самолет и полетел на Родину. Когда я его спросил: «Как же? Вот так, вдруг…» — он ответил: «Да, ты знаешь, к эмиграции я готовился значительно дольше…»

 

Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх